НовостиNews
-
ПоискSearch
-
ТекстыTexts
-
ФотоPhotos
-
КартыMaps
-
СнаряжениеEquipment
-
LTLT
Низкий уровень воды.
-Прощай "Арктика", -сказали они поезду.
-Ну, это мы еще посмотрим,- ответила "Арктика".
Свежекупленный трехместный Таймень в магазинной упаковке лежал в мешке посреди поляны. Нам предстояло научиться собирать его, проклеить по стрингерам и пришить веревки для крепления самодельного фартука. Работа не из легких, тем более, что на два часа дня было назначено начало конкурса по "чинному поеданию супа". Очень трудно отказать себе в удовольствии посмотреть столь изысканное зрелище. Тем более, что мы назначены ответственными за проведение конкурса.
На станции Угловка строгий дядя в синей полосатой шляпе выдал нам баул внушительных размеров, в котором лежали необходимые для проведения конкурса спецпродукты.
Вот поэтому мы с Юрой занимались приготовлениями к походу, а Ира изучала содержимое баула.
Вот вот должны появиться участники конкурса. Ирина заканчивала приготовления к их встрече: она доставала хлеб, сыр, пряники и другие атрибуты конкурса.
Наконец она достала небольшой протяженный предмет, дважды вакуумно плотно упакованый и завернутый в три слоя фольги. На верхнем слое фольги стояла предупредительная надпись: "Dangerous". Средний слой фольги вызывал серьезную тревогу. Надпись на нем гласила: "Very dangerous". Внутренний же слой фольги не оставлял никаких сомнений в опасности препарата. Там было написано огромными черными буквами на красном фоне: "Very very dangerous". Рядом располагался небольшой рисунок черепа с костями. Внизу мелким шрифтом было приписано: "Вскрывать только в противогазе и резиновых перчатках, после употребления противогаз закопать на глубине не менее двух метров вдали от источников воды, перчатки сжечь, руки вымыть".
После вскрытия первого слоя вакуумной упаковки все вокруг потемнело, покрылись холодным липким потом немногочисленные болельщики и забился в диких корчах главный судья соревнований. Полупрозрачным, слегка зеленоватым облаком по поляне пополз страшный запах, запах КОЛБАСЫ ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ. Это тот самый продукт, на котором должно проявиться все мастерство участников конкурса.
А вот, наконец, и первый участник соревнований - Бапслюк В., опытный профессионал, мастер своего дела. Он уже неоднократно принимал участие в конкурсах по чинному поеданию гороховых супов. Бапслюк побил уже немало рекордов и официантов. Вот и теперь, тяжело опираясь на костыли, он медленно подползает к поляне соревнований. За его спиной виднеется огромный рюкзак, доверху набитый медикаментами. Это маленькие чемпионские хитрости, помогающие спортсмену быстрее восстановиться после окончания конкурса. Излюбленное средство Бапслюка - слабительное. К нему он особенно неравнодушен.
Вот Бапслюк подходит к нам, здоровается. Он, как всегда, очень жизнерадостен. Вдруг, кончик его носа резко задергался, это он учуял запах КОЛБАСЫ ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ. Это дает Бапслюку некоторое преимущество перед другими участниками соревнований.
Ну вот, все формальности улажены: колбаса спрятана далеко в лесу, и Бапслюк начинает разминку. Он достает из рюкзака ведерко гнилых помидоров, садится в специальную позу и, давясь, начинает чинно их есть. Да, это достойный спортсмен, явный претендент на медали любого достоинства. Артистичность его выступлений всегда очень высоко оценивается судьями.
Далее спортсмен съедает пол-банки слабительного и переходит к восстановлению своей спортивной формы, временно покинув поляну соревнований.
Между деревьями натянут здоровенный плакат, на котором изображен детина весьма внушительных размеров, чинно откушивающий двумя ложками из тазика с надписью: "ГЛАВНЫЙ РЕКОРД- ЗДОРОВЬЕ".
Это ориентир для всех спортсменов. А вот на горизонте появились и другие участники соревнований. Все как на подбор: они идут стройными рядами, грудь каждого второго еле видна из-за живота каждого первого.
Наконец начинается сам конкурс. Ведущая разносит всем разминочный суп с грелками из старой автомобильной резины. Участники садятся в кружок и начинают чинно поглощать продукт. Среди них явно выделяются уже принявший божеский вид В.Бапслюк и D.Ревав, чинность поедания супа которым превосходит все допустимые границы.
Тяжело даются награды, вот уже четвертый участник в диких корчах катается по поляне соревнований. Сегодня явно не его день. К нему неторопливо приближаются люди в униформе, подхватывают его за ноги и оттаскивают в отхожее место. Для него соревнования уже закончились. Теперь ему предстоит пройти длительный курс восстановительных процедур.
Тем временем наступает очередь следующего блюда: "Рагу из свиных желудей". Оставшиеся в живых участники неторопливо наползают на желуди. На запах желудей из Угловки прибежало целое стадо полуголодных свиней и сразу же смешалось с нашими конкурсантами. Их уже сложно различить. Спортсмены и свиньи дружно едят из одного огромного котла. Вот оно, полное слияние с природой.
Кто-то из спортсменов факультативно отъел у одной свиньи кусок от задней части туловища. Ай да участник, ай да молодец. Ба, да это же наш старый знакомый - В.Бапслюк. Вот мастер своего дела, золотой желудок всего коллектива.
Конкурс в самом разгаре. Все меньше и меньше остается претендентов на победу. В живых осталось две свиньи и восемь спортсменов. А вот, наконец, и главное блюдо соревнований: КОЛБАСА ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ, да да, та самая. Вот она, настоящая проверка на прочность. Но что это? Не успели донести продукт до стола, как сразу два лидирующих спортсмена дружно отбросили копыта от одного только запаха колбаски. Ай да колбаса.
Теперь уже лидерство захватил Бапслюк, а в отхожее место оттянут за ноги очередной неудачник. И он не выдержал предложенного лидерами темпа.
Ну вот и финиш. Можно назвать имена призеров. С большим отрывом конкурс по "чинному поеданию супа" выиграл В.Бапслюк. Раздаются бурные и продолжительные аплодисменты, переходящие в овации. Нам крупным планом показывают слегка опухшее, посиневшее лицо победителя. Он лежит на спине и тяжело дышит. Все силы оставлены на дистанции. Да, не легко ему досталась победа. С большим трудом встав на четвереньки, он медленно отползает к спасительному рюкзаку. Второе место занял Великий Пожиратель Дерьма Иван Повидло. Он проиграл победителю целых три балла. Третье место занял Карабас Петров, заметно отставший от первых двух призеров. Остальные дошедшие до финиша спортсмены лежат без видимых признаков жизни. Они сделали все, что смогли и не их вина в том, что призеры сегодня оказались сильнее. Давайте пожелаем им новых успехов.
Конкурс окончен и нам надо отчаливать. Нас зовет река, такова наша судьба. Мы садимся в наш трехместный Таймень и, кинув на счастье в Бапслюка недоеденным куском колбасы, отъезжаем навстречу новым приключениям. Прощай, колбаса!
Щегринка красиво петляет по лесу. На поворотах в реку залезают прибрежные деревья. Река пытается утащить их с собой, но они не соглашаются, покачивая вслед убегающей воде опущенными в воду ветками. А река все уговаривает и уговаривает. Как известно капля камень точит, а настойчивости реке не занимать. Некоторые деревья соглашаются уйти вниз по течению, но реке они скоро надоедают и она выбрасывает их на поворотах, где они и образуют завалы.
К утру похолодало. Я открыл вход палатки и опешил. Все вокруг было заметено полуметровым слоем снега. На снегу перед палаткой была уходящая вдаль цепочка босых отпечатков ног.
- Это я. Ночью прогулялся, - пробубнил из спальника Юрик.
- А снег откуда?
- Нет, вот уж это - не я, - ответил Юрик.
И он был прав, это были происки природы. Палатка напоминала небольшой снежный сугроб. У костра стоял котелок, в нем толстым слоем льда блестел вчерашний чай.
Мы пошли посмотреть на речку. Местами Щегринка была покрыта слоем льда. В лед были вморожены три диких утки и наша доблестная трешка. Над ней возвышались ледяные торосы самодельного фартука. Вода, не вылитая накануне вечером, замерзла и превратила байдарку в тяжелый трехместный ледокол. Ну и как нам теперь грести дальше? В ответ тишина.
Мы надели на себя все теплые веши, которые взяли с собой в поход. Пробираясь по колено в снегу, наковыряли дров и разожгли костер. Жизнь сразу стала веселей. Ну и пусть снег, ехать то надо, соберемся и поедем. Игра в снежки прервалась раздававшимся с воды хлюпаньем.
К нашему берегу причалила небольшая каркасно-надувная байдарка, заметаемая снегом. Причалившие посмотрели на нашу примерзшую к берегу трешку, посочувствовали и поехали дальше. Метель, кружащаяся над рекой, быстро скрыла их от наших глаз.
Вот пришла и наша очередь отчаливать. Пора и нам посмотреть на пороги.
Река начинает разгон перед шиверой. На поворотах образуются прижимы к кустам, в сужениях часть русла реки перегораживают завалы. Хлопья мокрого снега кружатся над рекой, налипают на морду. Брезентуха промокла, напитала воды и отбирает те небольшие запасы тепла, которые еще сохраняются греблей. Наша трешка как матерый ледокол с хрустом разламывает заледеневшие участки прибрежной воды.
Начались шиверки и наша тяжелогруженая трешка несколько раз основательно садилась на камни. Шли мы втроем, поэтому обычно на камне зависала средняя часть байдарки. Течение начинало крутить трешку вокруг камня и нам приходилось проявлять чудеса эквилябра, чтобы удержать байдарку на плаву.
Река мелкая, в некоторых местах удавалось вылезти из лодки и спихнуть ее с камня, иногда сползали с камня, яростно отталкиваясь веслами ото дна. В корпусе трешки быстро появились первые дырки. Теперь сырость атакует нас сверху и снизу. Постоянно приходится причаливать к берегу и отчерпывать воду. Чтобы разгрузить байдарку, пустили Ирину пешком по берегу. Лодка стала более управляемой, иногда удаются сложные маневры. Хлопья мокрого снега летят параллельно поверхности воды, хлещут по лицу, водой стекая с кончика носа. Начались несложные пороги.
С веток деревьев, опускающихся к самой воде свисают многочисленные сосульки. Течение качает ветки и сосульки мелодично позвякивают, сталкиваясь друг с другом. Мокрый снег валит здоровенными хлопьями. Нижняя часть туловища пропитывается водой, постоянно прибывающей из многочисленных ран на шкуре нашей байдарки. Брр.
Повороты сменяют друг друга и на каждом повороте свисающие с веток сосульки поют ледяную арктическую песню. Наш ледокол яростно атакует свисающие ветки деревьев. Швыхх, швыхх, хрясь, швыхх. Главное успеть убрать морду. Успел. Дзинь-дзинь, стукнулись сосульки сзади. Хлоп-хлоп, не успел увернуться от сосулек Юрик. Дзинь-дзинь, звякнули сосульки вслед уходящей за поворот байдарке. Хррум, хррум, хррум,- ломал заледеневшие ветки наш трехместный ледокол "Арктика". Дд, дд, дд, клац, клац, дд, дд, дд,- стучали зубы. Тихо и несуетливо падают на воду крупные снежные хлопья.
..Постепенно привыкаем к перезвону сосулек и перестаем обращать внимание на мокрый снег. Уже не так сильно напрягают шиверистые участки. Постепенно холод сковывает работу мысли, бдительность притупляется.
После очередного поворота упавшее дерево полностью перегораживает проход. У нас был опыт преодолевания таких завалов на обычных лесных речках. Вот и здесь мы решили причалить к завалу боком, собираясь выйти на бревно и перенести байдарку на другую сторону. Чайники. Нас притянуло к бревну и начало трясти напирающим потоком воды. Мы сразу почувствовали неладное, ситуация была незнакомая, действовать надо было очень быстро. Каким-то образом мы оказались на бревне, но сильное течение успело закусить корму, наполнило водой и начало затаскивать байдарку под бревно. Как ошпаренные коты мы вылетели по бревну на берег, схватились за нос лодки и резким рывком убрали большую часть корпуса лодки со струи. Далее подбежала Ирина, шедшая этот участок реки по берегу и началась сказка про репку.
Сильными рывками нам удалось встащить нашу неподъемную трешку на почти отвесный скользкий глинистый берег, покрытый слоем свежего тающего снега. Ну вот и согрелись. Кто бы мог подумать, что этого можно так просто добиться. Среди наших потерь оказалось весло, часть разбросаной посуды и подмоченая репутация. Весло мы потом нашли на камнях шиверы. Репутацию пришлось долго сушить у костра. Здесь же остатками клея заклеили первую порцию полученных дырок.
Как тепло и уютно у костра, не хочется уходить. Вроде все уже собрано, можно отчаливать, но все равно, собравшись вокруг костра, поглощаем последнии каллории тепла. Намерзшееся тело пытается набрать его впрок.
И все-таки мы тронулись дальше. Теперь шиверы идут непрерывной чередой. Ира идет по берегу, мы боремся с камнями. Вода очень низкая, поэтому камни выигрывают. Каменные россыпи вдоль обоих берегов практически не оставляют чистых проходов для нашего тяжелогруженого неповоротливого ледокола. Управлять байдаркой на такой реке мы пока не научились, что испытывает на своих боках наша доблестная трешка. Мы пропускаем один камень за другим и уже несколько новых пробоин зияют в ее многострадальном корпусе. Постоянно приходится причаливать к берегу и вычерпывать воду. Но и это получается плохо, каждый "выход" на берег напоминает выбрасывание на камни. Корпус нашего ледокола получает одно ранение за другим.
Как известно всему приходит свой конец. Наступает момент, когда мы понимаем, что дальше идти не сможем. Запас клея кончился еще во время обеденной проклейки да и домой надо обязательно вернуться завтра утром. Как это ни прискорбно, но пройти маршрут полностью мы не в состоянии. Решив закончить наш поход, мы в очередной раз выбрасываемся на камни левого берега. От толчка об берег вся вода, находящаяся в лодке, стекается ко мне. Взвыв от холода, я мгновенно выпрыгиваю на берег. С радостью расправляю заколеневшие пальцы и выбрасываю далеко на берег ненужное теперь весло. Вся вода скопившаяся внутри байдарки стекается в корму и доходит Юрику почти до подмышек.
- Оп, - удивленно говорит он и начинает выбираться из этого водохранилища. Вода маленькими ручейками стекает с нас и впадает в Щегринку. Щегринка шуршащей змейкой уносится вперед.
Мокрый снег сменился мелким моросящим дождем. Мы начинаем стаскивать вещи к месту нашей будущей ночевки. Перетаскивание вещей пока еще греет, но очень нужен костер. И вот он уже полыхает и какой костер. Давно с таким наслаждением не жег я костров. Теперь у нас тепла даже больше, чем мы хотим использовать. Правда Юра утверждал, что в порыве дикого энтузиазма я сжег кем-то специально заготовленную гору дров, но мне кажется, что он немного преувеличивает. Да, я таскал какие-то заваленные повсюду сушины и бросал их в пламя костра, таскал и бросал, снова таскал и снова бросал. Еле меня оттащили и успокоили.
А потом был праздник. Мы все высушили, высохли сами, сидели у костра и наблюдали за Щегринкой, несущей за поворот свои неспокойные воды.
Всю ночь снился один и тот же сон. Сосульки. Много сосулек. Очень много сосулек. Еще больше сосулек. Море сосулек. Дерево с сосульками. Дзиннь-дзиннь, дзиннь-дзиннь. Очередной поворот. Снова дзиннь-дзиннь, дзиннь-дзиннь. Торчащие из воды камни. Опять камни. Много камней. Очень много камней. Огромные снежные хлопья, медленно кружась, опускаются на воду. Дзиннь, дзиннь, снова звенят сосульки.
А утром НАЧАЛАСЬ ВЕСНА. Сразу и безоговорочно. Вышел из палатки и видишь - ВЕСНА. Вышло солнышко, запели птички, вся река засеребрилась в солнечных лучах. Так у меня в памяти Щегринка и осталась солнечной рекой, которая сверкающей широкой лентой скрывается за поворотом. Снега стали резво таять, в реке быстро поднялась вода и закрыла выступающие вчера камни. Как досадно, что нам надо отсюда уезжать. Как жаль, что мы уже высушили вещи и готовы их уложить. Как жаль, что кончился клей и мы уже сейчас должны быть дома. Но как здорово, что мы смогли все это увидеть.
Исследовав дорогу к автобусной остановке, я возвращался к стоянке уже по траве. Весь снег, все выпавшие вчера 30 сантиметров маленькими ручейками ушли в овраг, на встречу с Щегринкой. Я шел назад и не узнавал дорогу. За какой-то час расстаяли все следы, оставленные мной на снегу. Место спуска в овраг я нашел, но Щегринку узнал с трудом. Шивера представляла собой шуршащий поток сверкающей воды, проносящийся мимо кустов ивняка.
А нам пора в путь. Выбрались из оврага, с отдыхом дошли до дороги, дождались автобуса и на Икарусе приехали в Угловку. Оказалось, что ближайший поезд на Москву будет вечером, так что зря торопились. Разложили на пероне свои вещи и обнаружили, что все наши деньги насквозь промокли (вот, что значит пользоваться плохими гермомешками). Разложили байдарочный мешок на солнышке, обклеили его мокрыми деньгами, сидим, сушим деньги. Подходит милиционер, спрашивает:
- Что за безобразие?
- Никакого безобразия, товарищ милиционер. Деньги напечатали, теперь вот сушим, а то мокрые плохо берут.
- А где печатный станок, - спрашивает страж порядка.
- Дык вот, - говорим. - В том большом мешке.
- Ну, это совсем другое дело, - говорит милиционер и идет дальше.
Через некоторое время встречаем еще двух человек, тоже со Щегринки. Они тоже не смогли пройти ее и снялись выше нас.
- Вода очень низкая, одни камни. Мы, - говорят - на RZке не смогли пройти, дырок насажали. Но это еще ничего, мы там такой атракцион видели, просто ужас.
- Представляете, - говорят. - Наш второй экипаж там видел трех чудаков в тяжелогруженой синей трешке. Просто цирк, втроем и по такой низкой воде. А вы их не видели?
- Видели, - отвечаем. - Это мы и есть. А в этом мешке та самая трешка - Ледокол "АРКТИКА".
Вот такая она, речка Щегринка. Не пройденная до конца солнечная река, сверкающей лентой уходящая туда, куда всегда хочется вернуться.