НовостиNews
-
ПоискSearch
-
ТекстыTexts
-
ФотоPhotos
-
КартыMaps
-
СнаряжениеEquipment
-
LTLT
На сайте Димы Савватеева совершенно справедливо написано, что путешественник живёт три жизни: один раз - когда планирует путешествие, второй раз - когда путешествует, третий раз - когда вспоминает о путешествии. я не буду отказывать себе в удовольствие прожить третью жизнь, и напишу свои впечатления от прошедшего этим летом мероприятия.
Прошлым летом я понял, что снова хочу в высокие горы. Три года я там не был. Мне было всё равно, какая категория или какой район, главное -- в горы. Саша, с которым я ходил во все горные мероприятия, перешёл от горного туризма к альпинизму. Мне, с одной стороны, больше хотелось пойти именно в поход, но тогда нужно было искать другую компанию. Подумав некоторое время, я всё-таки решил изведать прелести альпинизма. Со стороны мое решение выглядело, наверное, несколько авантюрным: Саша -- мастер спорта, Дима -- "снежный барс", я ни разу не был сильно выше 6000, да и то это было давно. Мои плюсы ограничивались неплохой физ. формой, но что будет на высоте? Уточнив у Шуры и Димы, что мы будем "работать, но не будем ложиться костьми ради горы", я немного успокоился. Перед мероприятием Саша с Димой успели ещё сводить поход на Эльбрус, так что у них была свежая акклиматизация. я, тем временем, собирал аптечку, писал раскладку (первый раз для горного похода) и вёл переписку с фирмой. Ещё было небольшое развлечение - отправка рюкзака, забитого продуктами, с группой туристов горного тур. клуба МГУ, которые массово ехали в Бишкек поездом. Спасибо Лёне Егорову.
Саша исходил из предположения, что у киргизской фирмы "Тянь-Шань Тревел" есть свой лагерь под Музтаг-Ата, и поэтому надо обращаться к ним. Позже (уже в Бишкеке) выяснилось, что никакого лагеря нет, но было уже поздно что-то менять, а главное, не принципиально по деньгам. я пытался (ещё в Москве) найти в интернете какие-то контакты фирм в Китае, но у меня не получилось. Выслав вопросы в несколько других фирм, я получил предложения примерно вдвое дороже, чем было, и прекратил поиски. Всё-таки рынок альпинистских услуг очень специфичен. Съездив туда, разузнав как и что, мы поняли, что в принципе можно даже альпинистское мероприятие в Китае организовать без помощи фирм, при этом всегда есть вероятность (довольно небольшая, если действовать аккуратно), что тебя всё-таки поймают на отсутствии разрешения. Но это сейчас мы такие умные и знаем, где остановиться в Кашгаре, как устроены проверки на checkpoint-ах и т.п., а до похода всё это было terra incognito. Вариантов добираться в Кашгар два: 1) Самолёт Москва -- Бишкек, машина (автобус) в Нарын, потом в Кашгар. 2) Самолёт Москва -- Новосибирск, Новосибирск -- Урумчи, поезд до Кашгара. Второй вариант быстрее (если не будет проблем у "Сибири" с пересадкой - ребята из МАИ потеряли на этом день) и м.б. несколько дешевле, но не позволяет варьировать сроки, т.к. "Сибирь" летает только один день в неделю. Нас этот график не устроил, и мы выбрали первый вариант. Из Кашгара до оз. Каракуль ходит автобус (или можно взять машину), в пути часов 7. Таким образом, из Москвы до Музтаг-Аты где-то 3-4 суток.
Визы в Китай делали самостоятельно, имея на руках приглашение китайской фирмы (Xinjan China Mountaineering Assosiation). Визу (по умолчанию) дают на 30 дней, и нам этого еле хватило.
Ещё в Москве мы знали, что нашу маленькую группу объединят с какой-то другой для заброски. За день до отлёта нам написали, что чехи, с которыми мы едем, задерживаются на сутки -- это значит, что у нас будет на сутки меньше на горе. Плохо, но что делать -- потратим этот день на закупку продуктов и прогулку по Бишкеку.
Улетаем днём из Домодедово. Времени вагон, но я решил начать собираться в пятницу -- побоялся, что яша не даст собираться. В результате я прособирался и в пятницу, и в субботу до упора. Понятно, что мероприятие большое, но 6 часов сборов -- это слишком. В результате забываю дома кружку, ложку и миску, а также лимоны -- почему-то кроме колбасы и сыра мы решили везти лимоны. Лимоны, естественно, без проблем купили в Бишкеке, а вот с миской была история.
Приезжаю на экспрессе в Домодедово, прощаюсь с Тусей. Регистрация началась, но тут же переносится на другую стойку. Мы обсуждаем, как улететь с перевесом. Саша щедрой рукой готов заплатить за перевес, но "неспортивно". Надеваем "кофлачи", пуховки и куртки, делаем максимально легкими "основные" рюкзаки и утяжеляем "маленькие". Идем к регистрации. Кладу свой рюкзак -- 21 кг. Транспортер узкий, поэтому часть веса приходится на борта -- это здорово. Спокойно кладем остальные рюкзаки и "ручную кладь" на весы. Понятно, что при желании нас могли честно взвесить на специальных весах, но в Домодедово как-то спокойно отнеслись к нашим махинациям (с другой стороны, мне всегда казалось несправедливым, что бесплатный багажный вес не зависит от веса пассажира -- он одинаковый и у меня, и у пассажира весом в 100 кг.). Долгий паспортный контроль, неприятный шмон и, наконец, самолёт. На улице гроза, самолёт откатывают от "кишки" и 2 часа мы сидим в самолёте на аэродроме. В Бишкек прилетаем в полночь по местному времени. Достаточно быстро и без проблем проходим таможню и прочий контроль. Нас встречают Димины друзья на машине, и мы едем к ним в гости. Спасибо большое Тане, Диме и Сергею за гостеприимство -- у них было очень здорово. За чаем и разговорами выясняется любопытная вещь: никакого штампа о прибытии в Киргизию нам в аэропорту не поставили. Утоняем в фирме, что это нам не повредит, и действительно -- никаких проблем потом у нас не было. Самое интересное, что при пересечении киргизско-китайской границы штампы честно ставили.
На следующий день Таня везёт нас на рынок закупаться. Мы пытаемся сделать всё быстро, чтобы отпустить её. Правильно, что колбасу и сыр мы везли из Москвы -- местные изделия не внушают доверия. Заезжаем в офис "Тянь-Шань Тревел", расплачиваемся. Никаких бумаг, договоров -- всё на словах, при желании, "кинуть" нас в Китае можно на любом месте, но этого не происходит, и всё выполняется почти, как договрились. Да, газ теперь можно спокойно заказать в Бишкеке. Дороже, конечно, чем в Москве, но зато проблем никаких.
Утром выходим в условленное место, где нас должен подхватить автобус с чехами. Они прилетели ночью и поэтому сонные. Кроме чехов -- менеджер фирмы и повар, которого чехи везут с собой в Китай (по умолчанию предлагается китайский повар в базовом лагере и, соответственно, китайская кухня). Автобус -- большой старый "ЛИАЗ". Водитель говорит, что только такие автобусы проходят по колдобинам горных дорог где-нибудь в районе Туругарта. Наш путь сегодня лежит в Нарын: сначала по дороге на Иссык-Куль, потом, не доезжая 10 километров до этого чудесного озера (так я его и не увидел), мы сворачиваем на юг и начинаем переваливать отроги Терскей. Вечером приезжаем в Нарын. В программе "ночёвка в юртах". Мы тихо смеёмся: "юрты" сделаны из стального каркаса, стоят на бетонной подставке, а главное, в них стоят кровати. Менеджер Бахыт и повар Витя охотнее общаются с нами, чем с чехами, мы - "свои". Во-первых, потому что "русские", а во-вторых, потому что бывали много раз в Средней Азии. От них узнаем, что кроме юрт есть "нормальные" комнаты в доме -- туда и селимся.
Чехи почти все понимают и говорят по-русски. Внешне всё дружелюбно, но чувствуется, как они держат дистанцию. Их лидер Милан уже был два раза на Музтаг-Ате, ходил на пик Ленина и Коммунизма. Вообще чехи очень здоровые (на вид, по крайней мере). Забегая вперед, скажу, что двое (из 12) взошли-таки на Музтаг-Ату по маршруту первовосходителей (советско-китайская экспедиция).
Утром мы должны стартовать в 6.30. Света нет, завтрак при свечах. К полудню приезжаем на Туругарт (3700), достаточно быстро проходим контроль и подъезжаем к китайской границе. На вид, всё гораздо аккуратнее. Граница с китайской стороны представляет собой шлагбаум в колючке и несколько небольших домиков, пара солдат у шлагбаума. Перегружаемся в микроавтобус. Только тут мы понимаем, сколько барахла у чехов. Вещи грузим в отдельный грузовичок (в ЛИАЗе вещи лежали в отгороженном отсеке сзади). Водитель и менеджер остались за границей - теперь всё общение на английском. По-русски общаемся только между собой и с поваром Витей. Через 20 минут после границы останавливаемся на checkpoint-е. Это первая проверка, основная -- на таможне недалеко от Кашгара, туда ещё 4 часа езды. Как только начинается населёнка, сразу бросается в глаза разница в "архитектуре" - здесь домики с плоскими крышами. Ещё видно, что все работают, а не сидят возле юрт, как в Киргизии. К таможне подъезжаем часов в 6 вечера. Сначала специальный сотрудник меряет каждому температуру (бесконтактным термометром). Что делают с теми, у кого она повышенная я не знаю -- нас всех пропустили.. Мы волнуемся за колбасу - её нельзя ввозить в Китай, но всё обошлось - колбасу не заметили при просветке и нас пропустили. До Кашгара уже совсем недалеко.
Мы заранее договаривались, что нам забронируют отель дешевле, чем у чехов, т.к. 4* нам не по карману. Приезжаем к отелю и заходим -- это явно тот самый 4* отель, который забронирован для чехов. Сопровождающий нас китаец не понимает, что мы отдельно. Он упорно твердит, что отель в нашей программе. Мы просим связаться с мистером Конгом (партнер киргизской фирмы в Китае), на что нам отвечают, что мистер Конг задерживается и будет здесь только через 2 часа. Хорошо говорим мы, нам пока ничего не надо, и идём в комнату к Виктору. Принимаем душ, меняем валюту, обсуждаем перспективы, и тут в номер заходит китаец. "Мистер Конг?" - с надеждой говорим мы, - "Нет, меня зовут Джимми". "Вы трое русских альпинистов? Пойдемте со мной". Ура! Всё-таки про нас знают. Джимми ведёт нас в соседнее здание -- это то же отель (м.б. тот же самый), но здесь можно переночевать за 3 доллара с человека, а не за 33. Денег за номер берут почему-то больше. Почему? А, задаток -- его вернут завтра. За ключ от номера отдельный задаток. Мысленно прощаемся с этими юанями, но зря -- на завтра всё честно возвращается. "Спасибо Джимми, нас всё устраивает, а покажи пожалуйста, где тут поесть можно недорого". Джимми ведёт нас в кафе при отеле. "Нет Джимми, здесь не может быть недорого". Джимми объясняет, что за наш ужин платит мистер Конг. Мы пытаемся объяснить, что мы сами заплатим, только покажи нам "нормальную" чайхану или китайскую забегаловку, а не прилизанное кафе. Ничего не помогает: "Мистер Конг хочет, чтобы вы поужинали здесь и платит за этот ужин". Мы сдались. Джимми заказывает "китайскую еду". К ней полагаются палочки и мы учимся есть палочками. Еда в кафе делится на "европейскую" и "китайскую": к европейской подают ножи, вилки и ложки, к китайской -- только палочки. Мы ужинаем впятером: кроме нас Джимми и Виктор. Чехи едят рядом. "Китайская" еда в этом кафе (как мы потом поняли) всё-таки адаптирована для европейцев и не такая острая, как настоящая. Джимми тихо говорит нам: "Если чехи будут спрашивать, скажите, что вы платили за ужин сами". Хорошо, скажем. Приходит мистер Конг и беседует с лидером чешской группы о планах на завтра, мы слушаем. Потом, Конг подходит к нам и беседует с нами. Поели, можно и пойти. Джимми куда-то исчез. Мы встаем из-за стола, и собираемся уходить, как к нам подлетает официантка с воплями примерно такими "Мистер, мистер, а кто платить будет?" Немая с цена. Дима Комаров рассказывает, что в этот момент он увидел, как Джимии, прикрыв голову руками, удирает где-то под столами. Ужин на пятерых стоил 10 долларов за всех -- мы могли позволить себе такие траты, и не стали ловить Джимми. Обсуждая происшествие, пошли гулять по вечернему Кашгару: это азиатский город, но здесь Азия шумная. На улицах почти нет китайцев: в основном, уйгуры, иногда киргизы. На тротуарах и вдоль улиц забегаловки разной чистоты. Почему-то очень много парикмахерских и салонов красоты. Доходим до какой-то площади и тут встречаем .. Джимми. Он подходит и начинает извиняться. Мы говорим: "Не бери в голову", он -- "я заплачу за вас в следующий раз" - "Ладно" говорим мы и идём назад в отель.
Утром Милан с Витей едут на базар закупать продукты для экспедиции. Вначале, Шура тоже хотел ехать. Потом решили, что Витя купит и на нашу долю тоже, а мы вернём потом деньги. Получилось, в результате, не очень, и мы жалели, что не поехали, но зато хоть выспались.
Ещё в Бишкеке, я купил себе пластиковую миску и кружку (естественно китайские) вместо забытых в Москве. Пользуясь свободным временем, прошёлся по окрестным магазинам и, к своей радости, нашёл вполне приличную миску и кружку из "нержавейки". Лишние крышки выбросил в урну и получил очень приятный набор посуды за 50 рублей.
Чехи долго не могли уехать, но около часа дня всё-таки выехали из Кашгара. Через час пути становится видно, что пустыня Такламакан совсем недалеко: почва сухая и растрескавшаяся, травы нет. Что интересно, деревья вдоль дороги как-то растут прямо из такой почвы. Ещё через час останавливаемся на каком-то базаре -- он прямо на дороге. Джимми предлагает пообедать, но чехи торопят его. "Дальше можно поесть только на Каракуле, а там очень дорого" - "Нам всё равно" - говорят чехи. Им-то да, но Джимми с водителем идут обедать. Мы резонно решаем тоже перекусить и идём в забегаловку. Только русские альпинисты (желательно с опытом еды в Средней Азии) могут решиться на такое! Мне кажется, что никакой "цивилизованный" человек не рискнет пообедать в этом колоритном заведении. Мы заказываем плов и самсу, и нам приносят ложки. Пожалуй, в Оше плов повкуснее, а вот самса была на высоте. Уже в автобусе пытаемся угостить чехов самсой -- они отказываются. Да, совсем забыл, всю дорогу чехи пили сливовицу -- это национальный напиток крепостью от 60 градусов. Как они говорили, пьют для "дезинфекции". я не пробовал, но ребятам -- нас угощали -- очень понравилось. Самостоятельно спирт "гнать" в Чехии нельзя, поэтому сливы собирают у себя на участке, а потом несут в специальное место, где из твоего сырья делают напиток.
Появляются горы и одновременно река. Очень красивые песчаные террасы. я не раз видел фильмы про Китай, где показывались такие же замечательные террасы у янцзы, но своими глазами всё-таки больше впечатляет. Постепенно ущелье сужается. Прямо к трассе обрываются огромные скалы горного массива. Смотрю на карту. Батюшки! Да это же 5 и 6 тысячники. Вот прям так, склоном к шоссе. Проезжаем checkpoint -- у нас переписывают из паспорта номера виз -- никакого досмотра багажа уже нет. Через какое-то время выезжаем в перпендикулярную долину -- она гораздо шире. Впереди "лунные горы". По контрасту с красными и жёлтыми скалами -- серый песок. Ощущение, что за рекой участок огромных дюн серого песка, ограниченный серыми же скалами. Хорошая дорога кончилась: постоянные объезды. Здесь сели и река явно не дают дороге спокойно вздохнуть. Слева виден кусок старой дороги и мост, перекрытые огромным селем. Но вот впереди появился массив Конгура и дальше Музтаг-Ата. Обе горы закрыты облаками. Доезжаем до озера Каракуль (3700) -- здесь чехи идут кушать. Цены действительно запредельные. Мы идем к озеру. Особо далеко не погуляешь -- ветер и прохладно. я устраиваю небольшую пробежку, чтобы согреться и для ускорения акклиматизации. Бежать даже трусцой очень тяжело.
Наконец, уезжаем с Каракуля. Музтаг-Ата и Коскулак хорошо видны с дороги. Стандартная заброска на верблюдах начинается в посёлке Субаши, что недалеко от Каракуля, но мы почему-то проезжаем мимо. Дорога взбирается на небольшой перевал вместе с нашим удивлением: Музтаг-Ата всё дальше, а Коскулак всё ближе, как будто везут нас туда, куда удобно нам, а не чехам. Вот внизу в ложбинке показался кош, от которого призывно машут киргизы. Проезжаем ещё чуть-чуть и останавливаемся. Коскулак совсем рядом, до начала нашего маршрута не больше пары километров. Шура бежит на ближайший холм, чтобы осмотреться, чехи удивленно перешёптываются. Подходят киргизы -- похоже они повезут наши вещи. Тем временем темнеет. Чехи не хотят здесь оставаться: во-первых им кажется (да и нам тоже), что их завезли не туда, а во-вторых им высоковато (4100). Милан звонит Конгу по спутниковому телефону, а мы решаем выгружаться. Пусть пропадут оплаченные верблюды -- ехать в Субаши нам совершенно не к чему -- за два дня мы перетащим всё наше немногочисленное барахло на себе. На всякий случай прощаемся, и чехи уезжают. В темноте уже ставим палатку. У меня начинается "горняшка", что неудивительно.
Утром первым делом обнаруживаем около своей палатки киргизов и готовых к перевозке вещей ослов. Мы перед сложным выбором: положить вещи на ослов, считая, что они оплачены, а потом получить счёт или начать переговоры и тем дать понять, что готовы платить. Решаем взять тайм-аут и сходить на разведку на ближайшую горку. Идём вдвоем с Димой и достаточно долго ориентируемся -- вроде всё понятно, идти действительно недалеко. Примерно намечаем место для базового лагеря и спускаемся. Долго думаем, что делать с киргизами, потом всё-таки начинаем разговор. Оказывается, вчера нас всё-таки правильно привезли, т.к. киргизы знают слово Конг, и понимают, что мы им платить не должны. Переговоры ведутся с помощью странного товарища в гортексовой куртке с сигаретой и видеокамерой -- он оказывается оператором китайского телевидения и знает английский. Мы начинаем собираться, и тут приезжают чехи. Ситуация пикантна тем, что на всех 10-12 ослов, причём по утверждению киргизов, каждый осёл берёт не более 40 кг. У нас барахла где-то 150-160 кг. на троих, а вот у чехов... Джимми вяло пытается отбиваться, что-то бормочет про договор, где написано про 100 кг. на человека. Наши вещи грузят на 3 ослов, причём сумку челнока с продуктами долго не могли пристроить -- в результате один киргиз просто сел на осла и поставил сумку (кг. на 30) перед собой. 40 килограмм говорите...
Надо отдельно отметить, что все эти верблюдо -- ослиные заброски реально не нужны, а служат только для поддержки местного населения: заехать на машине на 4500 не представляет больших проблем, даже джип необязателен.
Через 30-40 минут подходим к озеру. Долго думаем, вставать или идти дальше. С одной стороны -- место живописное, с другой -- лучше бы немного ближе к горе. Решаем вставать на озере, и отпускаем ослов и киргизов. Чехам предстоит идти сильно дальше -- траверсом к Музтаг-Ате.
Вечером к нашей стоянке приехал джип (позже стало понятно, что это была заброска экспедиции Ершова). Из джипа вылез китайский солдат, подошёл к нам, но по-английски он не понимал. Через некоторое время джип уехал. Мы немного погадали, что будет дальше: приедет грузовик с солдатами нас расстреливать, или будут расстреливать этого китайца за контакт с иностранцами. я решил прогуляться по окрестностям, ведь считается, что быстрее акклиматизируешься под нагрузкой. Все окрестности используются для выпаса стад. Саша попросил заодно посмотреть, нет ли лучшего места для базового лагеря -- красивый вид озера не компенсировал отсутствие "зелёнки" - после первого же дождя около палатки будет сплошная грязь. В процессе разведки мне показалось, что рядом с единственно удобным местом нет чистой воды, т.е. река полна взвесей, которые плохо отстаиваются. На следующий день погода испортилась. Шура сказал, что это маёвцы привезли с собой непогоду. Как выяснилось в последствие, он был прав. я решил продолжить прогулки, но на это раз направился от гор к шоссе. Шёл по дороге, которой мы заезжали. Часа через 1,5 решил вернуться. За 10-15 минут до подхода к палатке вижу на склоне холма, в тумане человека. Странно, неужели Шура с Димой пошли меня искать? Подхожу ближе, сворачивая с дороги -- это явно альпинист (кореец или японец). Он что-то пробормотал по-английски и ушёл. Потом я увидел ещё две фигуры. Одна из них походит ко мне и интересуется, где тут озеро. я говорю, что иду к нему. Тут фигура поворачивается к товарищу и говорит "Этот чувак говорит, что знает, где озеро". До меня доходит, что это МАИ, но я нахожу в себе силы не отвешивать челюсть, а всего лишь ехидно спросить: "Может, тогда по-русски разговаривать будем?" По-моему, мой собеседник удивился сильнее меня. Вместе дошли до палатки, где уже стояли ишаки ребят. МАИ разбивает лагерь, Коля Синюшин общается с Сашей.
Первый выход наверх. Берём "высотную" палатку (трёхдуговой "Баск") и тёплые вещи. В качестве базовой палатки у нас Ferrino Snowbound -- формально двушка, но реально трёшка. Забегая вперед, следует отметить, что обе палатки нареканий не вызвали. И в Бишкеке, и в Кашгаре нам много раз говорили, что местные пастухи "построены" и воровство исключено (это действительно так), поэтому мы достаточно спокойно оставляем лагерь без присмотра. Медленно поднимаемся: вначале мимо речки по очень живописной зелёнке, потом по сыпухе. Утром речка совсем чистая, и мы решаем после выхода перенести лагерь на терраску рядом с ней. На границе сыпухи и снега (5200) начинаем строить площадку. Палатка поставлена, можно спускаться. Следующий день посвящён переезду и отдыху.
Следующий выход -- ночёвка на 5200 и попытка переноса лагеря выше в район 6000. Мне идётся тяжелее, чем в первый выход. Вечером съел спазмалгон -- лучше бы я этого не делал -- головная боль прошла, но начались кошмары: казалось, что я сплю вниз головой, хотя я почти сидел, потом мне стало казаться, что я задохнусь или у меня начинается отёк мозга и т.п. К счастью, в какой-то момент я вспомнил про термос, который мы на ночь сделали, выпил его весь, сбегал потом наружу, и всё стало на места: боль вернулась, кошмары исчезли. Утром погода так себе, но идти можно. Связываемся, надеваем кошки и медленно ползем наверх. Снега прилично, но не очень много. Склон пологий (20-25 градусов). К обеду выходим на плато, и ещё через переход походим к гребню. Перед нами во всей красе дальнейший путь: справа огромный разлом с нависающими карнизами и кулуаром. Туда не хочется, к тому же для окончательной ясности там спускают лавинку. Слева острый гребень, на котором не очень понятно как страховать, если что. Прямо перед началом гребня ставим палатку и уходим вниз. МАИ перебазировалось ближе к горе: от наших террасок до их лагеря 40 минут ходу. На сыпухе встречаем группу из МАИ, которая идёт наверх. Денис рассказывает, что в оттяжках нашей палатки запуталась корова и порвала её. Решаем зайти в лагерь МАИ, благо крюк невелик. Пару часиков гостим, потом уходим к себе. Вещи на месте, но тент палатки здорово порван. Латаем тент, и решаем спросить разрешения у МАИ поселиться недалеко от них. Переезд наметили на следующий день, а сейчас отдых. Как же хорошо лежать на травке после снега и высоты. Голова больше не болит, я любуюсь Музтаг-Атой и Коскулаком и восстанавливаю силы -- в следующий раз по плану попытка восхождения.
Переезжаем к МАИ, а на следующий день идём наверх. Погода отличная, расстояние меньше (т.к. мы переехали), а идти всем очень тяжело. Сейчас мы уже идём по снегу, не связываясь (первый раз внимательно осмотрели склон, да и МАИ тропу натоптало). Проходим палатку МАИ на 5400. я иду медленно, но без остановок и за счёт этого обгоняю ребят. Дохожу до нашей палатки -- она на месте, всё в порядке. Где-то через полчаса подходят ребята. С плато перед гребнем открывается шикарный вид вниз в долину и на пакистанские горы. Утром следующего дня долго обсуждаем, брать ли снегоступы, решаем -- не брать, т.к. погода хорошая, на склонах фирн. Начинаем проход гребня. Чем ближе к опасной части, тем спокойнее нам становится. Нельзя падать "всего лишь" на участке в 200 метров. Аккуратно проходим (здесь достаточно крутой склон справа, а слева карниз), под конец Шура таки проваливается в карнизную дырку. я иду вторым, но мне не приходится ничего делать -- Саша выбирается сам, и мы вылезаем на пригорок -- гребень пройден. Прямо над нами разлом. я начинаю тропить, и вскоре мы влезаем на полочку рядом с ним. Время ещё есть, и мы можем подняться выше (к следующему такому разлому), но Саша с Димой решают, что нужно остаться здесь.
Весь следующий день идёт снег. Нужно всё-таки было тащить снегоступы. На следующий день хорошая погода, и мы пойдём наверх без снегоступов -- боимся, что ещё погоды может и не быть.
Договариваемся, что в 20.00 по любому поворачиваем назад (с собой только пуховки и горелка). Быстро проходим крутые склоны около разломов и выходим на пологий (20 градусов) склон. Тропим по колено. Вчерашний снегопад "размыл" наст, но эту корку ещё приходиться продавливать ногой! Сначала пытаемся искать, где держит лучше и "виляем" по склону, потом понимаем, что везде одинаково плохо и просто тропим наверх по альтиметру -- 50 метров высоты каждый.
Саша считает, что мы не дойдём такими темпами, но мы с Димой полны решимости. Время около восьми, 12 часов тропёжки. Склон становится совсем пологим, впервые за весь день поднимается ветер. Мы оставляем рюкзаки, надеваем пуховки и идём дальше -- вершина где-то рядом. GPS у нас нет, а Шурин альтиметр в часах очень сильно зависит от погоды. Искать, что именно тут является вершины (никаких скал тут нет), мы не можем -- начинает смеркаться, да и время. По всем признакам мы выше 7000 (вершина 7023). Постановляем, что вершина нам засчитывается, и начинаем спуск. За 3 часа доходим до палатки без приключений (из них 2 часа в темноте с фонариками). Наши следы ещё не замело, и это ускоряет процесс, хотя мы спустились бы и без собственных следов. Состояние у всех утомленное. Пьём "Упсу" и заваливаемся спать. Утром я с радостью отмечаю, что организм за ночь восстановился и болеть не собирается. я первый раз был на высоте 7000, и все истории про ангину, мгновенно переходящую в отёк лёгких всегда оказывали на меня очень сильное впечатление. На самом деле, всё не совсем так. Конечно, нужно следить за собственным самочувствием, но бояться любого чиха совершенно необязательно. Долго откапываем палатку -- она вмёрзла, потом аккуратно спускаемся на гребень и проходим его. Шура опять проваливается в ту же дырку, что и на подъёме. Подходим к палатке МАИ и общаемся. Отдаем газ (у нас остался баллон) и советуем взять снегоступы. "Да где ж их взять?" - спрашивают маёвцы -- "А они рядом с вашей палаткой закопаны" - отвечаем мы. Надо сказать, что снегоступы ребятам оказались очень полезными. Проходим плато и начинаем спускаться по склону. Встречаем ещё несколько групп маёвцев -- поздравления, пожелания удачи. Ещё час и мы в базовом лагере. Восхождение закончено -- теперь отдыхать.
День мы просто отлёживались, но проводить так три дня неправильно. Шура предлагает поехать "зажигать" в Ташкурган -- это примерно в 50 километрах ближе к Пакистану по Каракорумскому шоссе. Нам с Димой идея не нравится, поэтому решаем просто прогуляться в базовый лагерь Музтаг-Аты, позвонить домой и договориться о выброске. Ещё в Бишкеке нам сказали, что под Музтаг-Атой юудет несколько лагерей. В одном из них группа немцев, с которой будет представитель фирмы. У неё же можно взять спутниковый телефон и позвонить. Неспешно выходим, и через полчаса подходим к леднику, который лежит между Коскулаком из Музтаг-Атой. Ледник очень живописный. Внимательно просматриваем варианты маршрута. В нижней части ледник представляет собой скорее ледопад, но даже здесь по нему можно аккуратно пройти. Идём по пологим холмам, рядом с ледником (боковой морены тут нет). На другой стороне виден лагерь чехов. Мы хотим зайти сначала туда, а потом спуститься в базовый лагерь немцев. Проходим вниз, теряя высоту. Останавливаемся и ещё раз смотрим будущий маршрут. С этой точки становится ясно, что нам выгоднее подняться по сыпухе на плечо Коскулака, а потом уже траверсом выходить на верхнюю часть ледника. Покончив с просмотром маршрута, начинаем думать, как быстрее и спокойнее попасть к чехам. Шура предлагает пересекать ледник, а нам с Димой хочется его обойти. В результате делимся и встречаемся только через час уже у чехов. Обмениваемся впечатлениями: у чехов сходило 2 человека, что, в общем, не плохо. Столовой чехам служит юрта, собранная на железном каркасе. Кроме того, в лагере есть движок и электричество. Кроме чехов в юрте оказывается немец и девушка-переводчик. Виктор объясняет нам, что девушка и есть Адель. Знакомимся и через некоторое время идём вместе с ними вниз. На прощание Виктор собрал нам "посылочку": картошку, морковку, лепёшку и... бутылку водки "Русский медведь"! Немец, несмотря на почтенный (59 лет) возраст, очень бойкий. Конечно, на Музтаг-Ату он не залез, но в районе 6 тысяч побывал, да и по моренке скачет вполне бодро. Миф о немецкой педантичности немного пошатнулся, когда вместо того, чтобы идти по тропинке Хайнс стал явно срезать, спускаясь прямо по склону. Адель сама явно не ходила в горы, и её этот спуск давался тяжело. я предложил свои палки, но они ей слабо помогали. Спуск осложнялся дождём, который начался, как только мы вышли от чехов. Наконец, мы в базовом лагере немцев, который расположился прямо посреди киргизской деревни. Юрты, ослы, верблюды и рядом палатки. Кроме палаток у немцев два больших "киоска" - столовая и кухня. Тоже есть движок и свой повар-китаец и свой офицер связи (китайский КГБшник). Заходим в столовую и садимся пить чай. Сейчас в лагере кроме Адель и Хайнса только один немец. Мы (про себя) тихо удивляемся, т.к. на вид это молодой человек лет 18. Потом Адель рассказала, что у немцев целая семья тут (мама, папа и сын), причём все чуть ли не первый раз в горах. Маме и папе под 60, сыну -- 17. Как стало понятно адекватный опыт только у лидера и одного-двух человек. Лидер, который набирает группу, едет практически бесплатно или имеет очень большую скидку, поэтому выгодно набрать большую группу. Капитализм, одно слово -- плати деньги и езжай. Ситуация сильно отличается от походов с гидом, когда клиент платит деньги конкретному человеку - профессионалу, и тот его "пасет". Здесь же все предоставлены сами себе и иногда это заканчивается трагедией, что, на мой взгляд, не удивительно.
Вечером на верблюдах привозят продукты. Видимо, из Субаши груз действительно возят на верблюдах. Ослов, впрочем, в округе тоже не мало. Их вопли не дают нам нормально уснуть, а ночью пара ослов чуть не снесла нашу палатку. Утром дождя не было, но холодно. Мы даже испугались, не началась ли зима - на Памире такое иногда бывает, но в этот раз - обошлось. В столовую нас не позвали, а вежливо намекнули, что можно приготовить завтрак в кухне. Мы решили устроить показательный завтрак русских альпинистов: сварили большой автоклав картошки, почистили морковку, открыли консервы (мы их с собой захватили) -- всё это поставили на накидку от дождя, а венчала композицию, естественно, бутылка водки "Русский медведь". Мы взяли у немцев раскладные стульчики и уселись завтракать.
После завтрака взяли у Адель телефон и стали дозваниваться. я думал, что звонить по спутниковому просто, но дорого. Оказалось, что дозвониться совсем не просто, но в результате Саша всё-таки договорился с фирмой о том, что за нами пришлют машину тогда, когда нам нужно. Немцы уезжали на день раньше, и никакого желания терять ещё один день (первый ждали чехов в Бишкеке) не было. После звонка в фирму стали звонить домой - на это ушло ещё пару часов. Один дозванивался -- остальные в это время наблюдали за жизнью киргизов или спали. Киргизы тут прикормленные, и за всё хотят денег. Узнав расценки портеров (1 кг - $10), мы стали думать, не задержаться ли нам тут на пару деньков и отработать поход, но потом решили всё-таки не отвлекаться, к тому же потом выяснилось, что такие расценки действуют только от лагеря 2 до лагеря 3 (т.е. около 6000). К нам прибежали дети продавать какие-то сувениры, но мы их невежливо послали. После обеда совсем распогодилось, и мы пошли к себе в лагерь. Вверх идти было сложнее и дошли мы только в темноте.
Пришли мы вовремя - отмечало успешное восхождение сразу нескольких групп, и праздник в штабной палатке был в самом разгаре. я шёл немного впереди, поэтому в "контакт" вступил тоже первым: .Посмотрев на меня, Андрей Петров (очень почтенный альпинист) спросил: "А мы думали вы в Шарм-альх Шейхе зажигаете!". "Нет", - говорю -- "мы собирались в Ташкургшан, но потом решили всё-таки сходит в БЛ Музтаг-Аты" - "Ну ты заходи, присоединяйся.". "Спасибо", - говорю -- "сейчас ребята подойдут и присоединятся, а я не могу, я за рулём!" - тут Андрей перестал совсем понимать, что происходит, и спросил голосом, которым разговаривают в фильмах алкоголики: "А ты точно ничего не пил?". Странный диалог был прерван появлением Саши и Димы, которые приняли удар на себя. я сидел в уголке и скромно поедал шоколадные конфеты, привезённые из России, пробовал коньяк "Hennessy" (не знаю, как правильно пишется) -- не понравилось, поэтому перешёл на чай. Саша обсуждал с Андреем, как соотносится Коскулак с пиком Ленина. В результате решили, что Коскулак всё-таки немного сложнее -- именно за счёт гребня на 6000. Ещё через какое-то время пришли ребята, которые ходили вниз в кош добывать барана. Слава бесподобно пожарил баранину - она мгновенно исчезала со стола. В какой-то момент народ стал разбредаться, и мы пошли ставить палатку. я сразу заполз спать, а ребята какое-то время ещё праздновали. Утром из остатков барана был сварен супчик, потом все провожали часть альпинистов МАИ, которые уезжали домой. Целый день мы отдыхали. Выход планировался на утро следующего дня, но был отложен (я уже не помню почему), поэтому вышли мы только после обеда.
Медленно набираем высоту по сыпухе. Рюкзак кажется тяжёлым, хотя в нём не больше 25 кг. Доходим до плеча Коскулака, связываемся и траверсом выходим по достаточно крутому склону на ледник -- здесь и встаем на ночь. Ледопад, таким образом, мы обошли. Утром хорошая погода, мы идём наверх. Ледник очень плавно поднимается, в этой части он открыт. я сначала очень осторожно проверяю и прыгаю через трещины забитые снежными пробками, потом ускоряюсь -- даже пробки держат очень хорошо. Справа от нас скальные бастионы Коскулака, слева скалы и ледопады Музтаг-Аты -- очень красиво. Постепенно трещины становятся шире - без связки здесь, конечно, ходить не надо. Проходим зону трещин, а ледник постепенно закрывается. Погода меняется: усиливается ветер, идут тучи и видимость периодически падает до 100 метров. На склонах видны свежие лавинные конуса, да и сам ледник в нескольких местах осколками ледовых обвалов. Находим безопасное место и встаем на обед. Ветер сильный, поэтому ставим палатку. Поспав часок. Идём дальше. Перемычка между Музтаг-Атой и Коскулаком -- цель нашего сегодняшнего дня -- уже недалеко. Ставим палатку для ночёвки. Где-то в 300 метрах заброска МАИ -- они полезут сложный скальный маршрут на Коскулак (направо), а мы пойдём по южному гребню на Музтаг-Ату (налево). МАИ придёт сюда через пару дней, после отдыха.
На следующий день за переход доходим до начала гребня. Смешанный снежно-фирновый склон. Постепенно склон становится всё круче, а тропёжка - глубже. Пожалуй, на такой высоте я ещё не тропил "по развилку", причём склон достаточно крутой 30-35. В 2002 году 30 метров такой тропёжки заставили нас отказаться от восхождения на пик Коскурган. Там высота была -- меньше 5 тысяч, здесь -- выше 6, но мы лезем дальше. Троплю, естественно, очень медленно. После каждого движения отдыхаю. На склоне наст, и его приходится пробивать. Поскольку изначально сидишь глубоко в снегу, то задрать высоко ногу нереально, поэтому делаю это коленом (получается характерное "каратэшное" движение) и только потом в образовавшуюся дырку засовываю ногу и трамбую снег. Всё происходит при достаточно сильном ветре, поэтому непонятно, почему снег не "задут". На краю должно быть лучше, но проверять, когда оторвётся карниз не хочется. Склон становится совсем крутым (40 градусов), а тропёжка очень тяжёлой (реально по пояс), кроме того снег под коркой очень рассыпчатый, стекает как песок. С трудом вылезаю на гребешок, и... оказываюсь в 3 метрах от карниза основного гребня. Из-за крутизны склона совершенно непонятно, на каком расстоянии ты оказываешься от карнизов основного гребня. Недалеко есть удобная место, чтобы поставить палатку. Удобное место означает, что копать придётся в склоне 20 градусов, а не 40. Ветер очень сильный, а дальше просматривается длинный участок гребня, где встать проблематично, поэтому останавливаемся, хотя за день набрали всего 100 метров по высоте. Рядом скалы, скорее всего, наша площадка получилась благодаря ним. С нашей стоянки очень хороший вид на маршрут МАИ по гребню и другие скальные бастионы Коскулака.
Следующий день не принёс облегчения: тот же глубокий снег и крутые склоны, прямо как в "Айболите": "а горы всё выше, а горы всё круче". Чем ближе к краю основного гребня, тем меньше тропёжки, но тем выше шанс обвалить карниз. Линии отрыва совершенно не читаются. В некоторый момент я понимаю, что из под меня уходит карниз (довольно приличный метра 2 -- 2,5 шириной и 1 -- 1,5 глубиной). я помню, как заметил движения и услышал звук, помню свой крик: "Карниз!", а дальше мозг сохранил только картинку, как я лежу на склоне, метров в двух от края и смотрю на свои следы, уходящие в никуда. Видимо, я успел быстро упасть на спину и перенести ноги, а потом по инерции немного проехал вниз по безопасной стороне. Лежать довольно неудобно, т.к. Шура, естественно, натянул верёвку, а лежу я боком. Попросил дать верёвки, перезарубился и встал отдышаться. Понятно, что ничего страшного не было бы, даже если я "ушёл" вместе с карнизом (вылез бы сам или ребята вытащили бы), но всё-таки гораздо приятнее стоять на склоне, чем болтаться над 2 км. пропастью. Отходим подальше от края, и снова попадаем в очередной "надув". В какой-то момент Шура, глядя на моё барахтанье, предлагает снять рюкзак и взять лопату. Рытьё траншеи в снегу на высоте 6300 на 40-45 градусном склоне - такого развлечения у меня ещё не было! Левый ботинок погружён в снег немного выше щиколотки, а правым плечом я касаюсь "нависающего" склона. Копаю по диагонали вверх, сваливаю снег под ноги, утрамбовываю -- так потихоньку двигаюсь вперёд. Траншея получилась метров на 30. Наконец, вылезаю наверх очередного склона. Здесь замечательно ровное место, только всё оно за линией отрыва (именно в этом месте она читается по трещинам рядом со скалами, которые начинают появляться на гребне). Карниз здесь очень внушительный: линия отрыва метрах в 15 от края гребня. Рисковать не хотим, поэтому вкапываемся в склон. Выход из палатки получается экстремальным -- если немного переборщить, сразу улетаешь на склон, поэтому вешаем перила для страховки. За ужином обсуждаем сложившеюся ситуацию -- очень тяжёлая тропёжка, и в результате очень медленное продвижение. Дима считает, что такими темпами мы не имеем шансов и надо поворачивать. Саша считает, что нужно поворачивать, если завтра будет такая же тропёжка, я придерживаюсь такого же мнения. Примерно с места нашей стоянки склон перестает быть чисто снежным -- слева подходит "змейка" (разрушенные скалы), и мы надеемся, что идти станет легче. Ветер усиливается, погода становится хуже.
Утром собираемся, и ждём погоды. Погоды нет - ветер то стихнет, то снова усиливается. Метёт. Через какое-то время понимаем, что сегодня никуда не пойдём -- сидим. Приготовлению пищи на отсидке, обычно, уделяется больше времени и внимания, чем в "рабочий" день. Шура шутит, что "акклиматизированный Фишкис -- это страшная вещь" - это действительно так. Жировых запасов у меня нет, поэтому при больших нагрузках организм может пополнять запасы только из пищи -- я спокойно съедаю три взрослых порции (продуктов у нас немного, но вполне достаточно, а Саня с Димой не отличаются таким зверским аппетитом). Настроение тоже хорошее, я вполне доволен собой: два дня (пусть сильно неполных) тропёжки -- вполне приличная работа.
На следующий день наконец можно идти наверх, но меня как подменили. Несмотря на нормальный сон, и отсутствие "горняшки", меня охватывает жуткая апатия: мне уже неинтересно идти наверх, мне кажется, что тропёжка осталась, а Шура (непонятно зачем) продолжает лезть наверх. я иду вторым, физические нагрузки несопоставимы со вчерашними днями, но ощущение, что "высота съела силы", меня не покидает. Шура лезет первым и делает страховку, а я еле-еле иду с верхней. я торможу на страховке и неправильно делаю элементарные вещи, за что получаю справедливый мат от Шуры. Меня ведут наверх, и я иду, но при этом отчётливо понимаю, что идти наверх не хочу. Близится вечер, мы очень хорошо поднялись за этот день. Пора вставать, но удобного места не видно. Пытаемся копать около скал, но сразу натыкаемся на трещину. Дима уходит наверх посмотреть, нет ли за перегибом удобного места. я хочу копать, чтобы хоть как-то согреться. Подумав, ухожу довольно далеко от скал и начинаю просто рыть в склоне, благо льда под снегом нет. По моим прикидкам часа через 2 такой работы у нас будет полноценная площадка. Копать, да и просто совершать какие-либо движения, очень тяжело -- воздуха явно не хватает. я стараюсь дышать носом, но это не всегда получается. Возвращается Дима, и работа идёт гораздо быстрее. Меня всегда удивляло, как в Диме остаётся столько силы на бивачные работы. За собой я часто замечаю, что к постановке лагеря сил (как физических, так и моральных) у меня остаётся совсем мало, и это, конечно, неправильно, т.к. именно постановка ночного бивака может потребовать много сил, а их отсутствие привести к холодной ночевке и т.п.
Ночь проходит для меня очень тяжело -- "горняшка" по полной программе и холодно. Никак не могу согреть ноги, хотя надел сухие носки и периодически растираю их. Это ощущение, кстати, было не только у меня. Видимо, на высоте начинаются какие-то проблемы с сосудами. К счастью, реально ноги не мерзнут -- это всё-таки скорее непривычные ощущения. Утром обсуждаем ситуацию, точнее, обсуждают её Дима и Саша - я закуклился и мне всё равно. Погода скорее плохая, чем хорошая. Саша явно хочет наверх, Дима не уверен. Собираемся для выхода, потом решаем всё-таки часок подождать. Погода портится. Саша принимает решение идти вниз. Альтернатива: сутки отсидки, потом (при хорошей погоде) вершинный день, потом за сутки нужно пройти весь гребень, ледник и вернуться в БЛ, т.к. на следующее утро машина. Плюс ко всему, снизу (с одной из ночёвок на гребне) была видна "пила" - сложные скалы. Было непонятно, лежит ли "пила" на нашем пути к вершине, и если да, то можно ли её обойти. Отсидка на такой высоте, скорее всего, "доест" силы и мы всё равно пойдём вниз, а прохождение сложного гребня вниз тоже требует немало сил. Идёт метель, гребень то открывается, то вновь скрывается за снежной пеленой. Очень осторожно Шура ведёт нас вниз. В некоторый момент возникает искушение выйти на снежные поля (уйти с гребня), и по ним "валить" вниз к леднику, но Саша удерживается (потом стало видно, что крутизна этих полей больше, чем нам казалось, и шанс сорвать там лавину по такой погоде очень приличный). Вешаем пару дюльферов, часто останавливаемся, но всё-таки идём вниз. Наконец, знакомое место -- наша стоянка (вторая на гребне). Собираю мусор и пустые баллоны (оставляли, чтобы не тащить лишний вес наверх), и мы идём дальше. Первая стоянка. Та же процедура. Уже достаточно поздно, но мы хотим дойти до ледника -- остаётся последний склон. Вдобавок к метели начинается гроза. Погода -- полная кутерьма -- вдруг проглядывает солнце, потом снова метель, в воздухе пахнет озоном, слышны разряды. Спускаемся на три такта в связке. Наконец мне пригодилась каска -- Дима спускает на меня приличный комок снега. Друг друга мы не видим, а спускаемся с разной скоростью. Слышу очень вежливый голос Димы: "Лёня -- я не шлямбур". Тут же вспоминаю анекдот про "не капайте мне оловом на лысину". Как только мы достигаем ледника непогода, как по команде, заканчивается. Выходит солнце, ветер стихает, снег перестает идти. Гора отпустила, но устроила проверку на обратном пути. Шура мастерски провёл нас по очень сложному гребню и в таких паршивых условиях. я вижу, что он переживает, что мы не сходили на гору, но ничего сделать с собой "там" я не мог. После гребня ледник кажется идеально ровным, и мы просто ставим палатку на снег. В результате спим мы с наклоном большим, чем когда копали площадки. Вечером к нам подходят два питерских альпиниста: Валерий Шамало и Алексей Горбатенко. Они тоже сходили на Коскулак, но в отличие от нас по сложному скальному маршруту -- три сидячие ночёвки. Для нас сидячая ночёвка -- это экстрим, для них -- норма. Ребята рассказывают, что на Музтаг-Ате замерзли двое немцев, судя по всему из группы, которую курирует Адель.
Ребята собираются идти наверх по тому же южному гребню. Мы делимся информацией и ложимся спать. Шура уверен, что питерцам будет погода, и они дойдут до вершины. Действительно, следующее утро великолепно. Ребята идут наверх, а мы, пожелав им успеха, неторопливо собираемся, смотрим на ребро и идём вниз. За три перехода проходим ледник, еще переход -- траверс, и мы на сыпухе. Развязываемся, потом долго сидим и смотрим на ледник, стены Коскулака и Музтаг-Аты.
Спускаемся в лагерь. Обсуждаем, не стоит ли прямо сейчас собраться и пойти в БЛ к немцам. В результате решаем всё-таки спокойно отдохнуть, завтра вечером перебраться к точке встречи с машиной, а если её не будет (в чём уверен Саня), дойти до трассы (5-8 км.) и там уже "стопить". Видно, что наступает осень. Днём, даже в полдень можно лежать в палатке -- не душно. На улице без windblock-а или куртки очень холодно. Солнце светит, но не греет. Вечером собираемся, оставляем в "столовой" МАИ записку с благодарностью за "приют" и уходим вниз. Несмотря на отсутствие продуктов, рюкзаки получились объёмными и достаточно тяжёлыми. Делаем привал на "нашей" терраске у реки, потом, уже в сумерках, проходим мимо озера и через полчаса доходим до нужного нам места.
На следующее утро прислушиваемся к каждому мотору, который мы слышим на шоссе, но машины нет. В 12 собираемся, оставляем на камушке записку, которая в вольном переводе звучала так: "Мы, трое русских альпиниста, ждали машину до стольких-то. Не дождались и пошли на Каракорумское шоссе, чтобы доехать до Каракуля и позвонить оттуда мистеру Конгу.". Идём по грунтовой дороге, с небольшой потерей высоты, но идти довольно тяжело. С привала фотографируем Музтаг-Ату и Коскулак -- они очень хорошо видны с этой дороги.
Через 2.5 часа доходим до трассы. Здесь стоит вагончик и шлагбаум. Какой-то хмырь требует наши паспорта. Даём, он что-то записывает, и отдаёт нам -- как на checkpoint-е. Пермит, однако, не спрашивает, несмотря на наши рюкзаки. Хмырь плохо понимает по-английски, но на всякий случай мы просим его рассказать о нас водителю, если вдруг он тут появится. Садимся около трассы и ждём. Движение есть, но довольно редкое. Первую машину почему-то пропускаем, не знаю почему. Готовимся стопить первую следующую, но тут (с другой стороны) подъезжает джип, и из него высовывается рука со списком из трёх наших фамилий. Таки машина, и таки за нами! Даже понятно, почему она так поздно приехала: при передаче информации могло остаться число, но не остаться время. Машина явно выехала сегодня утром из Кашгара.
Теперь мы "белые люди". Неспешно переодеваемся в "цивильную" одежду, грузим рюкзаки. По дороге ещё раз смотрим на Музтаг-Ату и Коскулак. Без приключений доезжаем до места, где мы обедали на пути "туда". Здесь работает мобильный, и все звонят домой. Первый вопрос, который я слышу от Туси: "Что у тебя с лицом?". "Ага", - думаю я, - "значит, кто-то из маёвцев уже выложил фотки в интернет". Объясняю, что на лице у меня был солнцезащитный крем, а так всё в порядке. я не спросил, где размещены фотки, т.к. решил, что кроме Mountain.Ru негде, да и Туся вряд ли бы нашла в другом месте. Я ошибся, но об этом позже. Ужинаем вчетвером: самса, лагман, кабоб, салат. Всё-таки неадаптированная китайская кухня очень острая. Шура пытается заказать салат из помидора без приправ, и даже ведёт "метрдотеля" на улицу, чтобы показать на базаре помидор. Через некоторое время нам радостно принесли помидор,... порезанный вместе с жгучим перцем. -- есть это было невозможно. Наели мы на 3,5 доллара (на всех). Чаевых здесь не берут, в отличие от кафе при отеле.
Ещё через пару часов мы в Кашгаре, в "родном" отеле. Платим за комнату - на это раз их две, т.к. двухместные, но стоят не принципиально дороже. Мы так наелись по пути, что кушать сейчас нет никакого желания, поэтому идём вниз, с идеей залезть в сеть, посмотреть фотки на Mountain.Ru. Все компьютеры заняты, и мы идём гулять, надеясь встретить по дороге какое-нибудь место с интернетом. Нам это долго не удается. Купить какие-нибудь нормальные сувениры тоже нигде нельзя. Наконец, уже на пути назад к отелю, находим интернет. Лезем на Mountain.Ru и вилим отчёт о восхождении МАИ на Коскулак. Про нас ни слова, фотографий наших тоже нет, возможно, мы прожужжали им все уши, что у нас нет разрешения на Коскулак, что они решили нас не "выдавать" даже в Москве. Ну да ладно, а где же Туся нашла фотки? Звоню и узнаю, что ссылка есть в её ЖЖ. Находим фотки и любуемся собой -- красавцы, особенно Шура. Кошки, которые привязаны к клапану, создают ему ветвистые "рога" - лось позавидует. Собираемся уходить, но тут начинается ливень. Сидим ещё час -- ливень не кончаемся. В конце концов, решаем добежать до отеля -- отсюда до него метров 300. После горного похода я бы не смог так легко пробежаться. Промокшие вбегаем в отель: я опять иду в интернет (компьютеры освободились), а ребята за выпивкой. Через час встречаемся в номерах. я иду спать, а ребята -- пить.
Долго не могу уснуть, и рано просыпаюсь -- меня будет уличный шум. Ещё почти час до "подъема", но я уже не могу спать и иду умываться (туалет не в номере). В процессе умывания слышу стук в дверь. Удивляюсь, неспешно дочищаю зубы и иду к номеру. У дверей Шуриного номера стоит мистер Конг собственной персоной и общается с Шурой, который не в лучшем состоянии. Как потом рассказывал Саша, он думал, что это я стучу, и только случайно предстал перед мистером Конгом в одетом виде. Оказывается, мы неправильно поняли время отправления нашего автобуса и опаздываем. Время было по пекинскому, а мы привыкли, что всё по киргизскому. Без нас всё равно не уедут, поэтому мы неспешно идём к стоянке и тут понимаем, что немцы только завтракают, а вовсе не ждут нас в автобусе. Встречаемся с Адель, спрашиваем как она. Адель говорит, что сейчас ничего, но три дня было очень тяжело. Немцы не выглядят сильно расстроенными: смеются, весело общаются и т.п. Адель сказала, что они плакали на горе. Лидера задержали в Кашгаре -- он должен объясняться и организовывать поиск и транспортировку погибших.
Идти на улицу есть китайскую еду нам не хочется, поэтому заказываем "европейскую" в этом кафе: яичницу и тосты. После завтрака неспешно грузимся и ещё через час уезжаем. На таможне нет света в связи с прошедшим ливнем, поэтому вещи наши не просвечивают. В этот раз мы проторчали на таможне 2,5 часа. Уезжали мы точно в последний день нашей визы. В нескольких местах дорога была перекрыта свежими селевыми выносами, но не критично. Киргизскую таможню прошли быстро, и к ночи приехали в Нарын. Ровно на заправке сломался наш автобус, но до гостевого дома было недалеко, и мы прошлись минут 20 по ночному Нарыну. В этот раз всех селили в дом -- видимо в юртах уже холодно. Утром автобус ещё не починен и мы на пару-тройку часов предоставлены сами себе. На улице тепло, как бывает в Москве во время бабьего лета. я с удовольствием сижу на солнышке, любуюсь на клумбы и расспрашиваю Адель о жизни в Бишкеке. В какой-то момент раздаётся знакомое урчание -- во двор въезжает наш автобус. Едем в Бишкек. Сначала приезжаем в офис "Тянь Шань Тревел", потом в гостевой дом -- он очень похож на крымские частные домики с "курятниками", которые сдают в сезон. Нет, тут "курятник" чистый и аккуратны, но горячей воды в душе нет. Кормят в доме хозяев -- там сделана достаточно просторная столовая с евроремонтом. Узнали у хозяйки сколько стоит удовольствие (за нас платит фирма) - $15 за ночь с едой на одного -- очень дорого для таких условий в Бишкеке, на мой взгляд. Забавно ещё вот что: и за нас, и за немцев хозяева получают одинаковые деньги, но немцам накрывают стол в первую очередь, да и сам стол слегка отличался в их пользу. В гостевом доме в Нарыне такого подхода мы не заметили. Ну да ладно, договариваемся с хозяйкой о машине в аэропорт и идём в свою комнатку. По дороге встречаем известного грузинского альпиниста -- он и его команда тоже здесь ночуют. Саша и Дима общаются на альпинистские темы, а я иду в город на очередной "интернет-сеанс". Перед сном прощаемся с немцами и Адель -- у них самолёт в 6 часов.
Утром непривычно серо. Бишкек провожает нас дождём. Быстро доезжаем до аэропорта, сидим некоторое время в зале, надеваем кофлачи, берём в руки пуховки и встаем в очередь. Подходим к стойке. Девушка смотрит опытным взглядом на наши рюкзаки: "Вы вместе?" - "Да" - "Кладите рюкзаки, я вам общий перевес буду считать". Вот так сразу. Кладу свой рюкзак 25,3 "А это у вас что? Кладите ручную кладь тоже!" Послушно кладу свой "ручной" рюкзак. Он почти пуст, но килограмм другой потянет. На весах 27. Кладу Шурин рюкзак, стараюсь опереть его о стенки, но подходит (с той стороны) дядя и поправляет. В последний момент, когда уложен Димин рюкзак и Шурин "ручной" успеваю незаметно вытащить свой "ручной". На весах 74,9 (можно 75 на троих). Девушка недовольно морщится, но отпускает нас без перевеса. На просветке у Шуры нашли отвёртку из ремнабора -- пришлось оставить. Интересно, что в "дьютифри" Шура купил мартини -- огромная бутылка. Что мешает в самолёте вылить в туалете содержимое и сделать "розочку"? Прилетаем в Домодедово. Быстро проходим паспортный контроль, и идём получать багаж. Шура делает это с бутылкой в руках -- очень эффектно смотрится, хотя она так и не открыта. Снимаем с конвейера рюкзаки и гордо проходим мимо просветки -- у нас почему-то даже не спрашивают квиточки на багаж. Всё. Прилетели. Встречаемся с нашими встречающими и, наконец, откупориваем бутылку. я смотрю на часы. Когда Туся провожала меня (как давно это было!), она успела на трёхчасовой экспресс. 14.50. Хватаю рюкзак, прощаюсь и бегу через весь аэропорт. Поезд почти полон, иду в дальний вагон, ставлю рюкзак, и переодеваю кофлачи на кроссовки. Сажусь в кресло -- хорошо. я уже чувствую, как размеренный азиатский ритм меняется на бешенный московский, но это потом, а пока я сижу, получаю удовольствие и вспоминаю горы...